6 ноября 2012 года два американских штата — Вашингтон и Колорадо — провели законодательные акты (Colorado Amendment 64 и Washington Initiative 502 соответственно), легализовавшие продажу и владение марихуаной для рекреационных (в отличие от медицинских) целей. Новый местный закон регулирует марихуану по аналогии с алкоголем, разрешая гражданам старше 21 года иметь в собственности до унции (24 граммов) «травки». Законодательная инициатива штата Колорадо идет еще дальше, легализуя разведение в частном порядке до шести кустов конопли.
Самое, однако, революционное в новых законах Вашингтона и Колорадо — это легализация коммерческого культивирования и продажи марихуаны, которые впредь подлежат регуляции и налогообложению со стороны властных структур штатов.
Ноябрьские инициативы — не просто очередной шаг в длящейся в Америке уже более полутора столетия борьбы за легализацию каннабиса, не имеющей, кстати сказать, аналогов в международной практике.
Учитывая прецедентную природу права в США, колоссальные коммерческие дивиденды, вытекающие из решений Колорадо и Вашингтона, а также доминирующие настроения в местных законодательных собраниях, можно не сомневаться: в ближайшее время примеру первопроходцев последуют и остальные 48 субъектов федерации. Уже сегодня вопрос аналогичных инициатив вынесен на рассмотрение еще 18 законодательных собраний.
Все эти обстоятельства позволили американским СМИ ввести в обиход метафору «Зеленая Лихорадка» (Green Rush) — по аналогии с легендарной предшественницей — Золотой Лихорадкой (Gold Rush) середины XIX века. Дело в том, что, помимо колоссального социального, политического и международного резонанса, легализация коммерческого культивирования и продажи каннабиса откроет необъятный новый рынок, экономический эффект которого затмевает воображение.
Финансовый приход
Сегодня, по самым консервативным подсчетам, в Соединенных Штатах регулярно курят «травку» около 60 миллионов человек, причем делают это в условиях сурового запрета, наложенного федеральным законодательством на использование, хранение и потребление марихуаны, и можно только догадываться, что произойдет в случае полной легализации этого рынка.
Финансовый расклад новорожденного рынка марихуаны выглядит следующим образом. Помимо прямых продаж «травы», оцениваемых приблизительно в 100 миллиардов долларов ежегодно, федеральное правительство, если, конечно, поддержит инициативу штатов, сумеет высвободить 15 миллиардов долларов, которые сейчас расходуются на поддержание законодательства, запрещающего потребление марихуаны не в медицинских целях (плюс еще 25 миллиардов тратят на те же цели власти штатов). 40 миллиардов долларов предположительно сохранятся в бюджете за счет освобождения из-под стражи всех арестованных за нарушение федерального запрета марихуаны (по статистике, 89% сидящих за решеткой — это конечные пользователи, а не дилеры). 10 миллиардов поступят в казну из налогов с контролируемых оптовых и розничных продаж на рынке марихуаны.
Но все это лишь косвенные доходы казны в результате легализации конопляного рынка. Полный масштаб самого рынка можно представить по одному только перечислению магистральных направлений его развития:
широчайший спектр лекарственных препаратов, кремов, лосьонов, мазей, микстур и проч., основанных на ТГК;
системы и установки для полного цикла выращивания конопли: от специальных осветительных приборов на основе светодиодов (этим уже сегодня занимается на рынке медицинского использования марихуаны компания Growlife, биржевой символ на OTC — PHOT) до гидропоники, удобрений, систем мониторинга, пестицидов и т. п.;
производство продуктов питания, содержащих марихуану: всевозможная выпечка, печенье, напитки и т. д.;
рынок лабораторного оборудования (для выращивания в домашних условиях или промышленного производства) и машин для продажи / дозировки (в настоящее время автоматы для считывания электронных браслетов пользователей, обладающих правом приобретения марихуаны в медицинских целях, и продаж нормированных доз марихуаны производит компания Medbox);
рынок сопутствующих товаров, в том числе и альтернативных способов бездымного «курения» — по аналогии с электронными сигаретами;
образовательные центры, рынок консультационных услуг и прочие учреждения, паразитирующие на «идеологической» составляющей Зеленой Лихорадки.
И это лишь гипотетические направления возможного «рекреационного использования» марихуаны. Поскольку ТГК активно применяется в медицинских целях, большая часть индустрии уже заложена.
В настоящее время на американском фондовом рынке котируются акции двенадцати компаний, так или иначе напрямую связанных с марихуановой индустрией (в скобках привожу биржевой тикер):
AVT (AVTC),
Medical Marijuana (MJNA),
X-Change (XCHC),
Rapid Fire Marketing (RFMK),
Cannabis Science (CBIS),
GreenGro Technologies (GRNH),
Growlife (PHOT),
Hemp Inc. (HEMP),
Medbox (MDBX),
Searchcore (SRER),
Terra Tech (TRTC),
Tranzbyte (ERBB).
Несмотря на то что их акции получают котировки на так называемых «Розовых Листках»3, именно присутствие этого задела на фондовом рынке уже сегодня лежит в основе общественного ажиотажа вокруг Зеленой Лихорадки.
Объясняется ажиотаж просто: если удастся правильно предсказать развитие событий после принятия новых законов в штатах Колорадо и Вашингтон, можно обеспечить финансовое благополучие своей семьи на несколько поколений вперед. Иными словами, если противостояние федеральных властей Америки и отдельных штатов завершится победой последних, акции «марихуановых» компаний мгновенно обернутся новым Клондайком. Если победят федеральные власти, любые вложения, сделанные сегодня в ценные бумаги «марихуановых» компаний, полностью обесценятся.
Ниже я попробую проанализировать ситуацию и внести свой скромный вклад в прогнозирование перспектив Зеленой Лихорадки. Надеюсь, для многих читателей представленная информация окажется не только познавательной, но и полезной с практической точки зрения.
Думаю, анализ, пусть даже и углубленный, сильных и слабых сторон каждой из «марихуановых» компаний не является лучшим способом предсказать будущее Зеленой Лихорадки. Читателей, предпочитающих именно такой способ постижения реальности, отсылаю к двум серьезным американским исследованиям, посвященным именно этой биржевой конкретике, за авторством фондовых аналитиков Алана Брочштейна4 и Эда Листона5. Обещаю, что извлеченная информация будет исчерпывающей.
Мы, в свою очередь, попытаемся взглянуть на будущее Зеленой Лихорадки с высоты птичьего полета, то есть в исторической перспективе.
Похождения «Марии и Хуана»
Первые упоминания конопли в контексте всего разнообразия ее функций (прядильная, пищевая, лекарственная и наркотическая) мы находим практически во всех культурах и цивилизациях: каннабис воспет в индийских Ведах, в китайском фармакологическом трактате «Шэньнун бэньцаоцзин» (2800 год до н. э.),
в «Естественной истории» Плиния Старшего и т. п.
На протяжении тысячелетий в отношении людей к каннабису, носившему утилитарный и культовый характер, напрочь отсутствовали репрессивные мотивы. Криминализация темы возникла одновременно с переосмыслением государством своей общественной функции. С началом Нового времени произошло интенсивное внедрение государственной власти в частную жизнь граждан, в результате чего в поле властей и контроля попало все, что имеет отношение к удовлетворению человеком своих личных потребностей.
Радикальное переосмысление ценности и достоинств каннабиса в общественной жизни пришлось на середину XIX века. Еще в XVII и XVIII веках конопля присутствовала в материальной культуре и цивилизации Соединенных Штатов повсеместно, чему способствовал в значительной мере принудительный характер культивации этого растения в Новом Свете. В 1619 году британский самодержец Чарльз I отдельным декретом уполномочил Виргинскую Компанию (Virginia Company) удовлетворить потребности в конопле всех колониальных владений Империи.
Каждый американский колонист обязался выращивать не менее 100 кустов конопли для экспортных нужд. Культивировать «травку» не гнушались даже «отцы-основатели», а в хозяйстве первого президента США Джорджа Вашингтона конопля вообще играла первостепенную роль.
В 1839 году ирландский врач Уильям Брук О’Шонесси опубликовал трактат, посвященный удачному опыту излечения столбняка с помощью каннабиса6. И с этого момента марихуана, помимо традиционного промышленного применения, стала широко использоваться в западной медицине и фармакологии.
В социальной сфере каннабис, получивший название «модного наркотика» (fashionable narcotic), к 1880 году стал распространяться в США повсеместно. Гашишные салоны, выдержанные в восточном стиле, были открыты во всех крупных городах восточного побережья, а в одном только Нью-Йорке их было более пятисот.
Параллельно с распространением конопли шел процесс ее элиминации из государственного юридического поля. Фармакологическое регулирование продажи марихуаны в медицинских целях началось уже в 1860 году, а в 1906-м каннабис получил в законодательной документации округа Колумбия квалификацию «яда» (poison) со всеми вытекающими последствиями: ограничением продажи аптеками, отпуском по рецепту врача и — самое важное! — внедрением в общественное сознание негативного представления о субстанции, которая еще вчера была частью повседневной жизни.
Примеру Колумбии последовали штаты Калифорния (1907), Массачусетс (1911), Нью-Йорк (1914), Мэн (1914), Техас (1919) и т. д. В 1925 году Соединенные Штаты подписали Международную опиумную конвенцию, запрещающую экспорт и потребление индийского гашиша с единственным исключением — «для медицинских и научных целей».
В период с 1925 по 1932 годы американский Конгресс утвердил пять ревизий Единого государственного закона о наркотиках (Uniform State Narcotic Act), обязательного для исполнения на территории всех штатов, который полностью помещал каннабис вне закона (за исключением, опять же, медицинского применения). В 1930 году было создано Федеральное бюро по наркотикам (Federal Bureau of Narcotics). Оно прославилось выпуском «демонизирующих» учебно-воспитательных фильмов, в которых в общественное сознание внедрялась идея связи между потреблением марихуаны, сексуальной распущенностью и совершением тяжких преступлений.
Налоговый закон о марихуане (Marijuana Tax Act) 1937 года ставил вне закона обладание и транспортировку вещества на всей территории Соединенных Штатов. Медицинское и промышленное производство каннабиса облагалось при этом скромным налогом.
Кульминация борьбы американского государства с марихуаной пришлась на 1950-е. Закон Боггса (Boggs Act, 1952) и Закон о контроле за наркотиками (Narcotics Control Act, 1956) предусматривали даже за первичное владение марихуаной наказание в виде лишения свободы от 2 до 10 лет и штраф до 20 тысяч долларов.
А вот дальше в стране начались удивительные процессы, поражающие своей разнонаправленной динамикой. С одной стороны, федеральное государство продолжило закручивать гайки: в 1970 году Конгресс принял Закон о психотропных препаратах (Controlled Substances Act), согласно которому ТГК классифицируется как наркотическое вещество первого класса, то есть относящееся к той же группе, что и героин с кокаином. Всеобъемлющий закон о криминальном контроле (Comprehensive Crime Control Act) 1984 года ввел 25-летний тюремный срок за троекратное повторение преступлений (в том числе — и за нарушение запрета на хранение, потребление и транспортировку марихуаны), а максимальное наказание за торговлю наркотиками было доведено до смертной казни и т. п.
С другой стороны, началась волна массового распространения и потребления марихуаны в обществе, а также активного сопротивления федеральному законодательству на уровне штатов.
Со второй половины 1960-х годов и вплоть до завершения 1970-х ситуация с народным потреблением марихуаны в США напоминала события столетней давности (второй половины XIX века): молодежь курила повсеместно в парках, на улицах, в барах и на дискотеках; бешеной популярностью пользовались художественные фильмы с открытой пропагандой курения «травки» (культовые комедии Чича и Чонга!); рок-музыканты исполняли гимны «джойнту», то и дело падая при этом со сцены в оркестровую яму от собственных «зависаний» и «измен». И все это — на фоне поистине драконовского федерального законодательства с его нереально репрессивными мерами пресечения и наказания!
О том, насколько глубоко подрывные идеи укоренились в 1970-е в сознании нации, свидетельствует уже то обстоятельство, что в 1974 году в поддержку полной декриминализации марихуаны выступил не кто иной как доктор Роберт ДюПонт, верховный уполномоченный Белого дома по наркотикам (так называемый Drug Czar)! Забавно, что с годами д-р ДюПонт разочаровался в эффективности декриминализации, однако не отказался от мысли, что это единственный реальный способ хоть как-то контролировать ситуацию с распространением курения марихуаны.
Инициатива на местах
Попытки преодолеть федеральный запрет каннабиса на уровне законодательства штатов начались в 1972 году. Тогда в Калифорнии была предпринята первая попытка добиться полной легализации вещества на территории всего штата, но ее отклонили 66% голосов.
В 1973 году марихуана была декриминализована в Орегоне в той мере, что вместо тюремного заключения наказание за владение и употребление вещества ограничивалось вменяемыми штрафами (500–1 000 долларов). В 1975 году за Орегоном последовали Колорадо, Аляска, Огайо и Калифорния. В 1978 — Миссисипи, Северная Каролина, Нью-Йорк и Небраска.
В первое десятилетие нашего века волна оппозиции поднялась с удвоенной силой. Полная легализация владения и личного потребления марихуаны в объеме, не превышающем одну унцию (24 г), с отказом даже от штрафов, произошла в Массачусетсе, Нью-Хэмпшире, Колорадо, Вашингтоне и на Аляске.
Кульминация, как мы теперь знаем, состоялась минувшей осенью, когда штаты Вашингтон и Колорадо полностью легализовали использование и продажу марихуаны в рекреационных целях. Тем самым вступив в прямое противоречие с федеральным законодательством.
Как будет развиваться противостояние? В настоящий момент законы, аналогичные тем, что были проведены в Вашингтоне и Колорадо, вынесены на рассмотрение законодательных собраний еще 18 штатов. У меня нет ни малейшего сомнения, что все они будут доведены до победного конца по целому ряду причин. Во-первых, в Соединенных Штатах, как нигде в мире, сильно прецедентное право. Во-вторых, чиновники же не дураки и видят, какие колоссальные дивиденды будут получать Колорадо и Вашингтон все то время, пока эти штаты обладают эксклюзивным статусом конопляного рая. Прелесть момента осознают и в самих штатах-реформаторах, где уже полным ходом идет разработка проектов по организации всеамериканского марихуанового туризма.
Можно также не сомневаться, что следом за первыми 20 штатами легализующий марихуану закон примут и все остальные, и тогда потребуется что-то менять в федеральном законодательстве, иначе оно просто перестанет работать де-факто. Причина очевидна: в отличие, скажем, от немецкого или российского законодательства, в которых федеральные законы однозначно имеют приоритет над региональными, в Соединенных Штатах после вступления в 1791 году в силу 10-й поправки к Конституции «полномочия, не делегированные Конституцией Соединенным Штатам и не запрещенные ею Штатам, остаются соответственно за Штатами или за народом».
Поскольку запрет марихуаны Конституция федеральному центру явно не делегировала, законодательный приоритет окажется на стороне штатов. Мне бы очень хотелось донести до читателей идею абсолютной революционности и уникальности законодательных инициатив, которые были приняты 6 ноября 2012 года штатами Колорадо и Вашингтон. На первый взгляд, может показаться, что Америка в данном случае движется в фарватере политики частичной легализации марихуаны, которая реализована в ряде европейских государств, в первую очередь, конечно, в Нидерландах.
Опыт Нидерландов достоин отдельного обстоятельного исследования, особенно в контексте частичного отказа от легализации, в частности, законодательного запрета продавать марихуану иностранным гражданам в единственно разрешенных для этих целей местах — «кофешопах», а также перенесения каннабиса с содержанием ТГК выше 15% в категорию тяжелых наркотиков (hard drugs).
Обе эти меры были введены недавно — в 2011 году — и отражают сразу две тенденции: давление со стороны Евросоюза, направленное на полный отказ от либерализации, и низкая экономическая эффективность полумер. В Нидерландах изначально коммерческая составляющая легализации целиком была сведена к ведению бизнеса исключительно через специальные точки и в конечном счете к «марихуановому туризму».
В этом году мэр Амстердама добился отмены этой законодательной инициативы.Амстердам вернулся к полной легализации марихуаны.
Сергей Голубицкий
(с) computerra.ru
Самое, однако, революционное в новых законах Вашингтона и Колорадо — это легализация коммерческого культивирования и продажи марихуаны, которые впредь подлежат регуляции и налогообложению со стороны властных структур штатов.
Ноябрьские инициативы — не просто очередной шаг в длящейся в Америке уже более полутора столетия борьбы за легализацию каннабиса, не имеющей, кстати сказать, аналогов в международной практике.
Учитывая прецедентную природу права в США, колоссальные коммерческие дивиденды, вытекающие из решений Колорадо и Вашингтона, а также доминирующие настроения в местных законодательных собраниях, можно не сомневаться: в ближайшее время примеру первопроходцев последуют и остальные 48 субъектов федерации. Уже сегодня вопрос аналогичных инициатив вынесен на рассмотрение еще 18 законодательных собраний.
Все эти обстоятельства позволили американским СМИ ввести в обиход метафору «Зеленая Лихорадка» (Green Rush) — по аналогии с легендарной предшественницей — Золотой Лихорадкой (Gold Rush) середины XIX века. Дело в том, что, помимо колоссального социального, политического и международного резонанса, легализация коммерческого культивирования и продажи каннабиса откроет необъятный новый рынок, экономический эффект которого затмевает воображение.
Финансовый приход
Сегодня, по самым консервативным подсчетам, в Соединенных Штатах регулярно курят «травку» около 60 миллионов человек, причем делают это в условиях сурового запрета, наложенного федеральным законодательством на использование, хранение и потребление марихуаны, и можно только догадываться, что произойдет в случае полной легализации этого рынка.
Финансовый расклад новорожденного рынка марихуаны выглядит следующим образом. Помимо прямых продаж «травы», оцениваемых приблизительно в 100 миллиардов долларов ежегодно, федеральное правительство, если, конечно, поддержит инициативу штатов, сумеет высвободить 15 миллиардов долларов, которые сейчас расходуются на поддержание законодательства, запрещающего потребление марихуаны не в медицинских целях (плюс еще 25 миллиардов тратят на те же цели власти штатов). 40 миллиардов долларов предположительно сохранятся в бюджете за счет освобождения из-под стражи всех арестованных за нарушение федерального запрета марихуаны (по статистике, 89% сидящих за решеткой — это конечные пользователи, а не дилеры). 10 миллиардов поступят в казну из налогов с контролируемых оптовых и розничных продаж на рынке марихуаны.
Но все это лишь косвенные доходы казны в результате легализации конопляного рынка. Полный масштаб самого рынка можно представить по одному только перечислению магистральных направлений его развития:
широчайший спектр лекарственных препаратов, кремов, лосьонов, мазей, микстур и проч., основанных на ТГК;
системы и установки для полного цикла выращивания конопли: от специальных осветительных приборов на основе светодиодов (этим уже сегодня занимается на рынке медицинского использования марихуаны компания Growlife, биржевой символ на OTC — PHOT) до гидропоники, удобрений, систем мониторинга, пестицидов и т. п.;
производство продуктов питания, содержащих марихуану: всевозможная выпечка, печенье, напитки и т. д.;
рынок лабораторного оборудования (для выращивания в домашних условиях или промышленного производства) и машин для продажи / дозировки (в настоящее время автоматы для считывания электронных браслетов пользователей, обладающих правом приобретения марихуаны в медицинских целях, и продаж нормированных доз марихуаны производит компания Medbox);
рынок сопутствующих товаров, в том числе и альтернативных способов бездымного «курения» — по аналогии с электронными сигаретами;
образовательные центры, рынок консультационных услуг и прочие учреждения, паразитирующие на «идеологической» составляющей Зеленой Лихорадки.
И это лишь гипотетические направления возможного «рекреационного использования» марихуаны. Поскольку ТГК активно применяется в медицинских целях, большая часть индустрии уже заложена.
В настоящее время на американском фондовом рынке котируются акции двенадцати компаний, так или иначе напрямую связанных с марихуановой индустрией (в скобках привожу биржевой тикер):
AVT (AVTC),
Medical Marijuana (MJNA),
X-Change (XCHC),
Rapid Fire Marketing (RFMK),
Cannabis Science (CBIS),
GreenGro Technologies (GRNH),
Growlife (PHOT),
Hemp Inc. (HEMP),
Medbox (MDBX),
Searchcore (SRER),
Terra Tech (TRTC),
Tranzbyte (ERBB).
Несмотря на то что их акции получают котировки на так называемых «Розовых Листках»3, именно присутствие этого задела на фондовом рынке уже сегодня лежит в основе общественного ажиотажа вокруг Зеленой Лихорадки.
Объясняется ажиотаж просто: если удастся правильно предсказать развитие событий после принятия новых законов в штатах Колорадо и Вашингтон, можно обеспечить финансовое благополучие своей семьи на несколько поколений вперед. Иными словами, если противостояние федеральных властей Америки и отдельных штатов завершится победой последних, акции «марихуановых» компаний мгновенно обернутся новым Клондайком. Если победят федеральные власти, любые вложения, сделанные сегодня в ценные бумаги «марихуановых» компаний, полностью обесценятся.
Ниже я попробую проанализировать ситуацию и внести свой скромный вклад в прогнозирование перспектив Зеленой Лихорадки. Надеюсь, для многих читателей представленная информация окажется не только познавательной, но и полезной с практической точки зрения.
Думаю, анализ, пусть даже и углубленный, сильных и слабых сторон каждой из «марихуановых» компаний не является лучшим способом предсказать будущее Зеленой Лихорадки. Читателей, предпочитающих именно такой способ постижения реальности, отсылаю к двум серьезным американским исследованиям, посвященным именно этой биржевой конкретике, за авторством фондовых аналитиков Алана Брочштейна4 и Эда Листона5. Обещаю, что извлеченная информация будет исчерпывающей.
Мы, в свою очередь, попытаемся взглянуть на будущее Зеленой Лихорадки с высоты птичьего полета, то есть в исторической перспективе.
Похождения «Марии и Хуана»
Первые упоминания конопли в контексте всего разнообразия ее функций (прядильная, пищевая, лекарственная и наркотическая) мы находим практически во всех культурах и цивилизациях: каннабис воспет в индийских Ведах, в китайском фармакологическом трактате «Шэньнун бэньцаоцзин» (2800 год до н. э.),
в «Естественной истории» Плиния Старшего и т. п.
На протяжении тысячелетий в отношении людей к каннабису, носившему утилитарный и культовый характер, напрочь отсутствовали репрессивные мотивы. Криминализация темы возникла одновременно с переосмыслением государством своей общественной функции. С началом Нового времени произошло интенсивное внедрение государственной власти в частную жизнь граждан, в результате чего в поле властей и контроля попало все, что имеет отношение к удовлетворению человеком своих личных потребностей.
Радикальное переосмысление ценности и достоинств каннабиса в общественной жизни пришлось на середину XIX века. Еще в XVII и XVIII веках конопля присутствовала в материальной культуре и цивилизации Соединенных Штатов повсеместно, чему способствовал в значительной мере принудительный характер культивации этого растения в Новом Свете. В 1619 году британский самодержец Чарльз I отдельным декретом уполномочил Виргинскую Компанию (Virginia Company) удовлетворить потребности в конопле всех колониальных владений Империи.
Каждый американский колонист обязался выращивать не менее 100 кустов конопли для экспортных нужд. Культивировать «травку» не гнушались даже «отцы-основатели», а в хозяйстве первого президента США Джорджа Вашингтона конопля вообще играла первостепенную роль.
В 1839 году ирландский врач Уильям Брук О’Шонесси опубликовал трактат, посвященный удачному опыту излечения столбняка с помощью каннабиса6. И с этого момента марихуана, помимо традиционного промышленного применения, стала широко использоваться в западной медицине и фармакологии.
В социальной сфере каннабис, получивший название «модного наркотика» (fashionable narcotic), к 1880 году стал распространяться в США повсеместно. Гашишные салоны, выдержанные в восточном стиле, были открыты во всех крупных городах восточного побережья, а в одном только Нью-Йорке их было более пятисот.
Параллельно с распространением конопли шел процесс ее элиминации из государственного юридического поля. Фармакологическое регулирование продажи марихуаны в медицинских целях началось уже в 1860 году, а в 1906-м каннабис получил в законодательной документации округа Колумбия квалификацию «яда» (poison) со всеми вытекающими последствиями: ограничением продажи аптеками, отпуском по рецепту врача и — самое важное! — внедрением в общественное сознание негативного представления о субстанции, которая еще вчера была частью повседневной жизни.
Примеру Колумбии последовали штаты Калифорния (1907), Массачусетс (1911), Нью-Йорк (1914), Мэн (1914), Техас (1919) и т. д. В 1925 году Соединенные Штаты подписали Международную опиумную конвенцию, запрещающую экспорт и потребление индийского гашиша с единственным исключением — «для медицинских и научных целей».
В период с 1925 по 1932 годы американский Конгресс утвердил пять ревизий Единого государственного закона о наркотиках (Uniform State Narcotic Act), обязательного для исполнения на территории всех штатов, который полностью помещал каннабис вне закона (за исключением, опять же, медицинского применения). В 1930 году было создано Федеральное бюро по наркотикам (Federal Bureau of Narcotics). Оно прославилось выпуском «демонизирующих» учебно-воспитательных фильмов, в которых в общественное сознание внедрялась идея связи между потреблением марихуаны, сексуальной распущенностью и совершением тяжких преступлений.
Налоговый закон о марихуане (Marijuana Tax Act) 1937 года ставил вне закона обладание и транспортировку вещества на всей территории Соединенных Штатов. Медицинское и промышленное производство каннабиса облагалось при этом скромным налогом.
Кульминация борьбы американского государства с марихуаной пришлась на 1950-е. Закон Боггса (Boggs Act, 1952) и Закон о контроле за наркотиками (Narcotics Control Act, 1956) предусматривали даже за первичное владение марихуаной наказание в виде лишения свободы от 2 до 10 лет и штраф до 20 тысяч долларов.
А вот дальше в стране начались удивительные процессы, поражающие своей разнонаправленной динамикой. С одной стороны, федеральное государство продолжило закручивать гайки: в 1970 году Конгресс принял Закон о психотропных препаратах (Controlled Substances Act), согласно которому ТГК классифицируется как наркотическое вещество первого класса, то есть относящееся к той же группе, что и героин с кокаином. Всеобъемлющий закон о криминальном контроле (Comprehensive Crime Control Act) 1984 года ввел 25-летний тюремный срок за троекратное повторение преступлений (в том числе — и за нарушение запрета на хранение, потребление и транспортировку марихуаны), а максимальное наказание за торговлю наркотиками было доведено до смертной казни и т. п.
С другой стороны, началась волна массового распространения и потребления марихуаны в обществе, а также активного сопротивления федеральному законодательству на уровне штатов.
Со второй половины 1960-х годов и вплоть до завершения 1970-х ситуация с народным потреблением марихуаны в США напоминала события столетней давности (второй половины XIX века): молодежь курила повсеместно в парках, на улицах, в барах и на дискотеках; бешеной популярностью пользовались художественные фильмы с открытой пропагандой курения «травки» (культовые комедии Чича и Чонга!); рок-музыканты исполняли гимны «джойнту», то и дело падая при этом со сцены в оркестровую яму от собственных «зависаний» и «измен». И все это — на фоне поистине драконовского федерального законодательства с его нереально репрессивными мерами пресечения и наказания!
О том, насколько глубоко подрывные идеи укоренились в 1970-е в сознании нации, свидетельствует уже то обстоятельство, что в 1974 году в поддержку полной декриминализации марихуаны выступил не кто иной как доктор Роберт ДюПонт, верховный уполномоченный Белого дома по наркотикам (так называемый Drug Czar)! Забавно, что с годами д-р ДюПонт разочаровался в эффективности декриминализации, однако не отказался от мысли, что это единственный реальный способ хоть как-то контролировать ситуацию с распространением курения марихуаны.
Инициатива на местах
Попытки преодолеть федеральный запрет каннабиса на уровне законодательства штатов начались в 1972 году. Тогда в Калифорнии была предпринята первая попытка добиться полной легализации вещества на территории всего штата, но ее отклонили 66% голосов.
В 1973 году марихуана была декриминализована в Орегоне в той мере, что вместо тюремного заключения наказание за владение и употребление вещества ограничивалось вменяемыми штрафами (500–1 000 долларов). В 1975 году за Орегоном последовали Колорадо, Аляска, Огайо и Калифорния. В 1978 — Миссисипи, Северная Каролина, Нью-Йорк и Небраска.
В первое десятилетие нашего века волна оппозиции поднялась с удвоенной силой. Полная легализация владения и личного потребления марихуаны в объеме, не превышающем одну унцию (24 г), с отказом даже от штрафов, произошла в Массачусетсе, Нью-Хэмпшире, Колорадо, Вашингтоне и на Аляске.
Кульминация, как мы теперь знаем, состоялась минувшей осенью, когда штаты Вашингтон и Колорадо полностью легализовали использование и продажу марихуаны в рекреационных целях. Тем самым вступив в прямое противоречие с федеральным законодательством.
Как будет развиваться противостояние? В настоящий момент законы, аналогичные тем, что были проведены в Вашингтоне и Колорадо, вынесены на рассмотрение законодательных собраний еще 18 штатов. У меня нет ни малейшего сомнения, что все они будут доведены до победного конца по целому ряду причин. Во-первых, в Соединенных Штатах, как нигде в мире, сильно прецедентное право. Во-вторых, чиновники же не дураки и видят, какие колоссальные дивиденды будут получать Колорадо и Вашингтон все то время, пока эти штаты обладают эксклюзивным статусом конопляного рая. Прелесть момента осознают и в самих штатах-реформаторах, где уже полным ходом идет разработка проектов по организации всеамериканского марихуанового туризма.
Можно также не сомневаться, что следом за первыми 20 штатами легализующий марихуану закон примут и все остальные, и тогда потребуется что-то менять в федеральном законодательстве, иначе оно просто перестанет работать де-факто. Причина очевидна: в отличие, скажем, от немецкого или российского законодательства, в которых федеральные законы однозначно имеют приоритет над региональными, в Соединенных Штатах после вступления в 1791 году в силу 10-й поправки к Конституции «полномочия, не делегированные Конституцией Соединенным Штатам и не запрещенные ею Штатам, остаются соответственно за Штатами или за народом».
Поскольку запрет марихуаны Конституция федеральному центру явно не делегировала, законодательный приоритет окажется на стороне штатов. Мне бы очень хотелось донести до читателей идею абсолютной революционности и уникальности законодательных инициатив, которые были приняты 6 ноября 2012 года штатами Колорадо и Вашингтон. На первый взгляд, может показаться, что Америка в данном случае движется в фарватере политики частичной легализации марихуаны, которая реализована в ряде европейских государств, в первую очередь, конечно, в Нидерландах.
Опыт Нидерландов достоин отдельного обстоятельного исследования, особенно в контексте частичного отказа от легализации, в частности, законодательного запрета продавать марихуану иностранным гражданам в единственно разрешенных для этих целей местах — «кофешопах», а также перенесения каннабиса с содержанием ТГК выше 15% в категорию тяжелых наркотиков (hard drugs).
Обе эти меры были введены недавно — в 2011 году — и отражают сразу две тенденции: давление со стороны Евросоюза, направленное на полный отказ от либерализации, и низкая экономическая эффективность полумер. В Нидерландах изначально коммерческая составляющая легализации целиком была сведена к ведению бизнеса исключительно через специальные точки и в конечном счете к «марихуановому туризму».
В этом году мэр Амстердама добился отмены этой законодательной инициативы.Амстердам вернулся к полной легализации марихуаны.
Сергей Голубицкий
(с) computerra.ru
