Похожую тему писал Шемшия на Сити..
про героиновых малыша и карлсона.
Надеюсь, он не обидится на меня, если я к нам это помещу.
Блядь, блядь, блядь - проговорил задумчиво Карлсон.
Малыш, сидя на кровати пытался сохранить вертикальное положение, глядя на пропеллер мутным взглядом без зрачков...
- Калсон! Я не виноват! Меня эта старая кобыла Бок закрыла... Надо же мне было чуть-чуть разломиться... А то кумарило не по школьному.
Карлсон снова проблякал... После чего очень проворно заглянул под кровать Малыша, и извлек оттуда добрый десяток баянов с контролем...
- Это так ты встречаешь самого тяжелобольного в мире, на жутком изломе друга? Я же тебе на сохранение отдавал!
- Ну, Карлсончик, захныкал Малыш... Я ж чуть-чуть... А потом - опа - и нет оказывается...
- Да ты по ходу синей динатуркой балуешься? - снова проблякал Карлсон. Такой оборот его не устраивал. Стокгольм хороший город, но когда тебя так кидают... И от откупорил банку с денатуратом.
"Выпить или вылить Малышу в задницу"? подумал Карлсон...
Малыш уже конкретно залипал, и Карлсон все меньше надеялся на раскумарку. Но тут, поставив на место банку с денатуратом, которым Малыш аккуратно протирал места пробоек, так как был человеком сознательным, бережно относящемся к своему здоровью...
Карлсона осенило. Он с новой силой заблякал и затряс Малыша:
- Слышь, урод, а у этой кобылы твоей, аптечка есть???
- Ееесть! - уверенно кивнул Малыш...
- Тогда открывай дверь! Живо! Или ты хочешь, чтобы я тут окуклился - проскрипел Карлсон.
Малыш посмотрел на него, пропеллер и дверь. Последовала минутная пауза...
- Дак не заперто же!
- А что жеты гнал, что тебя Бок закрыла?
- Ну, это, она хотела... Но убежала к фрекен Лиддс снизу играть в преферанс... Ониже там коньяк с утра жрут... - промямлил Малыш.
Карлсон распахнул дверь, и сбивая по ходу пропеллером горшки с коноплей, бережно выращиваемой фрекен Бок, ринулся на кухню. Найдя аптечку он быстро выбросил оттуда аспирин, антибиотики от триппера, столь распространенного в северных широтах - и наконец увидел то, что меньше всего ожидал.
Это была закрытая банка с сотней таблов сульфата морфия, бережно хранимого в семье на случай войны с Данией или финами.
" А Малыш-то совсем не шарит" подумал Карлсон. Такое добро столько лет лежит, мать его, а он ни словом не обмолвился...
Перепрыгивая через разбитые горшки Карлсон побежал назад, и снова стал трясти Малыша...
- Урод! А урод! У тебя машина хоть есть? Или тоже все использовал? Мне в Норвегию каждый раз летать накладно!
- Есть! - уверено ответил Малыш. - Я тут триппер подцепил, и наш семейный доктор Олафсон... - Карслон уже просто ревел:
- Срать мне на твоего коновала Олафсона! Срать поносом кумарным! Где машина?
Малыш сделал неопределенный жест рукой, но Карлсон все понял, и вытащил верхний ящик стола, где в перемежку с антибиотиками, колесами и закопчеными ложками лежало с пяток чистых упакованных шприцов.
Банка приятно оттопыривала чужой карман Карлсона, который рылся в ящике Малыша, разбрасывая в разные стороны антитриперские колеса и витамины доктора Олафсона... И тут - о чудо - он увидел полупустой пакет спизженный им с одного предприятия Никомеда (благо он умел летать, а пистолеты у полицейских и охранников покрылись толстым слоем ржавчины от соли, приносимой ветром с фиордов)...
- Ах ты ссука! - завопил Карлсон и несмотря на мешающий пропеллер заехал Малышу пыром в челюсть. Тот вытер рукавом сопли помотал головой и промычал:
- Карлсончик, дорогой. Оп! Это я для тебя! Забыл! Бля... - и снова залип.
Карлсон, поскольку веняков у него уже давно не было а помошних из Малыша был никакой быстро выбрал раствор и с удовольствием стал ковыряться стерильной пчелой в кисти, предварительно передавив руку коленкой, что глядя на его комплекции и асцитный живот вызывало у многих комрадов несказанное удивление.
Почувствовав, что попал, Карлсон быстро поставился и плюхнулся рядом с Малышом, закрыв глаза...
- Эээ... Добрый я... Вломить бы тебе пиздюлей конкретных за кидалово? Некогда.
Как известно, самый неподходящий момент наступает именно тогда, когда меньше всего его ожидаешь. Дверь с шумом распахнулась и в комнату ввалилась полупьяная, явно укуренная фрекен Бок...
- Суки! Наркоманы малолетние - завопила она. - Только и двигаются целыми днями! Кто разъебал мои горшки с травой? - снова рявкнула эта несносная старуха...
И поскольку никто на ее вопли не реагировал - ибо Малыш был никакой, а Карлсону было до пизды, и он смотрел одним полуоткрытым глазом на развивающиеся события.
Фрекен Бок, от выпитого коньяка, а еще больше от обиды, что месячные труды и все семена ганджа, присланные ей интимной подругой из Амстердама валялись растоптанными в коридоре в перемежку с лампами, сняла с ноги тапок на деревянной подошве, и принялась дубасить Малыша...
Тот слегка встрепенулся:
- Ты чо, старая, опять объебошилась внизу? - замычал он.
- Кто разъеб горшки? Признавайся, малолетний наркоман!" - в свою очередь орала Бок.
Карлсон не двигался и находил все это довольно занятным... Пока Бок не повернулась к нему:
- А ты шо тут делаешь, обдолбыш? - рявкнула она...
Карлсон приоткрыл второй глаз:
- Я? Я токо шо поставился... Не ломай кайф, дура... Вот с ним разбирайся - и он ткнул пальцем в Малыша.
Малыш, которого в свою очередь от стучания тапком слегка попустило, ткнул пальцем в Карлсона и заявил: - Он. Бок, я в натуре тут сидел... Хули мне в коридоре делать... Мне твой план - как Сведенборгу... Вот! - и он показал ей закопченую ложку...
Бок не зная, как поступить с незнакомой, явно не очень вменяемой личностью, непонятно как попавшей в комнату к Малышу снова рявкнула:
- А ты не пидараст? Отвечай быстро - да или нет!
-? Я ?!!! Карлсон аж покраснел и полностью открыл глаза. Несмотря на то, что кончик носа чесался он сел на кровати.
- Ты кого пидором назвала? Дура!
- Тебя! Откуда он еще триппер подцепить мог?! А? Вот я сейчас позвоню доктору Олафсону и в полицию...
Карлсон бесцеремонно вытянул перед собой руку.
- Валяй. Звони старому торчку и полицейским... Им будет ошшень интересно посмотреть на горшки...
- Так откуда у него триппер? - не унималась Бок... И при чем тут мои горшки... Это Амстердамские розы.
- Ты это своей бабушке расскажи... Я с Малышом уже пять лет торчу. А скока до него торчал и не упомню... Мне пиздато - заявил Карлсон, - я, блядь старая, летать умею!
Бок начинала расходиться не на шутку... Малыш полез под кровать, где кроме использованных баянов он имел обыкновение держать биту и пару заточенных рашпилей. Карлсон тоже прочухал фишку:
- Все, улетаю старая... Не знаю я откуда у него триппер... Мы тута с корешем на Шпицбергене зависали... Там у русских из афгана хороший кайф привезли военные... Мы по 10 эре грамм... Тьфу - за 10 крон грамм чистого брали... Только потом нас водкой напоили... Еле съебались - отпускать не хотели... Последние 100 крон еле унес! Во! - и Карлсон показал смятую бумажку.
Обкуренная Бок явно не понимала, что тут происходит.
Бок загружалась все больше и больше, уставившись на банку с денатуратом.
Карлсон, перехватив ее взгляд мягко спросил:
- Мадам, может коньячку?
- А... Да... Да... А... Что все-таки - э, это значит?
-Денатурка рулит! - безапелляционно заявил Карлсон. Я ее стока выпил - ВО! - И он сделал широкий жест руками...
Карлсон лениво встал, и ухватив лапой банку, сунул ее в руки фрекен Бок.
- На старушка! Утешься! - хмыкнул он, моргнув маленькими красными глазками...
- Спасибо! - прослезилась Бок. Пойду, посмотрю, что с горшками...
- Да не горюй ты! Дело-то житейское... Из Амстердама тебе эта старая лезбиянка пришлет!!! - и он снова хрюкнул, довольный раскладом...
- Она не лезбиянка! - возмутилась Бок! - Просто мы не любим мужиков!
-Ну не любишь, так не любишь. - похлопал ее Карлсон по плечу... - Я признаться сам их недолюбливаю.
Бок всхлипнула...
- Ну, ну, все - на кухню! - заявил Карлсон, и слека подтолкнул фрекен к двери. - Я те отвечаю - денатурка - лучше коньяка!
- Да? - встрепенулась Бок.
- Канешна! А ты думала! А еще пыхнуть по нее.. - тут он понял, что переборщил... На глазах у Бок снова показались слезы.
- Все! Я так не играю - заявил Карлсон - и тут же шарахнулся к окну, ибо Малыш наконец выбрался из под кровати, и как зомби, в так любимых Бок ужастиках, примерялся, как бы половчее приложить ее битой.
- Стооой! - вопил Карлсон- Урод! Стоой! Тока трупов нам тут не хватало! Такая хатка, а ты ее запалить хочешь...
В этот момент в дверь кто-то позвонил, и раздался дребезжащий хриплый баритон:
- Боок, Кххх... Открой! Этто я - Оллаффсон... Кххх...
Ну вот подумал Карлсон. Пора улетать. Щаз он лекцию о вреде триппера на 3 часа задвинет...
Бок прислушалась, и быстро извлекла платок из бюстгалтера.
- Недоумок - обратилась она к Карлсону - лезь под кровать... А то Олафсон и тебе пенициллин пропишет. Для профилактики!
- Э, так он терки выдает? - вопросил Карлсон, поглядывая на Малыша, качающегося с битой в одной руке...
- Выдает, - кивнул Малыш. - Я хотел как-то поломать ноги домомучительнице, шобы Олаффсон ей что-нибудь рульное прописал. От стонов... А я бы того... На трипперные таблы поменял...
- Урод! - с угрозой прошипел Карлсон. - У тебя мозги вообще вытекли?
- А я чо? - Малыш наконец сфокусировал на Калсоне свой взгляд... - Я ничо... Так, идейка пришла...
- А не прощще у Олафсона терки спиздить или купить? Платить один хер предки будут! - заорал Карлсон.
- О! Йопть! Гений! - Малыш с реальным восхищением произносил каждое слово... - А я до такого не дотянул!
- Ну да, тебе в школе дурные манеры привили - только и знаешь как кого-нибудь битой переделать!
Бооок! Кхххх! Кто дома? Кххх! Это Олллафффсон! - снова раздалось нытье под дверью.(с)