SmokeSalvia
Юзер
- Регистрация
- 18 Мар 2022
- Сообщения
- 165
- Предпочтения
- В ремиссии
День Х ФСБ vs ОБНОН. (Часть 1) X- не английская буква икс, а русская буква Хэ. Ещё она выглядит как крест, который можно было поставить на моей прежней жизни в тот день, так как после, начнется новая жизнь. Впрочем, это уже другая история. За день до дня Хэ, из города N еду в Сочи, уладить кое-какие дела, по пути заезжаю на винный завод где-то на юге России, чтобы ко дню рождения привезти друзьям лето на Урал. Закупаюсь и загружаю в багажник коробки с вином, коньяком, настойками и различными наливками. В южном городе N мы купили квартиру, переехав из Екатеринбурга месяца назад, поближе к солнцу и морю, подальше от сырых и хмурых Уральских гор. Вечером приезжаю обратно, достаю из коробки бутылку коньяка и настойку, в магазине у дома докупаю яблочный сок, шоколад, боржоми наутро и пачку Marlboro, поднимаюсь на пятый этаж, открываю дверь ключом, мв вчера вырубили грамм дживика и Сальвия упоротая сидит на кухне, на кухонном столе фольга, пепел и табак в радиусе метра от неё, всё в крошках от печенюх, пластик и фантики. — Я приехал — кладу шоколадку и минералку на стол. — Закажем еды на дом? — Давай — Сальвия только проснулась, сидя на стуле и тянется за боржоми. — Что хочешь? — спрашиваю. — Креветочный бургер. — Якитория значит. — включаю компьютер, заказываю на сайте "Якитория" пару бургеров, роллы темпура, шоколадные роллы, мидии, утку с соусом и морс. Переодеваюсь и проверяю мессенджеры, закладчик должен сделать розничные адреса и скинуть их мне, но пока молчит, ладно может ещё в пути? Скинув оптовые адреса клиентам, включаю TV по России 24 "люди в чёрном", улавливаю слова: стагнация, рецессия и убавляю звук до минимума. Ищу в инете кинчик под который будем кушать прямо в кровати и в одних трусах. Успеваю накатить пару стаканов наливки, привозят еду, отдаю деньги: — Нет. Сдачи не надо. —говорю доставщику с ростовским акцентом и закрываю за ним дверь. Выкладываем всё из пакетов на кровати, включаю кинчик и открываю коньяк, чтобы смешать его с яблочным соком, после еды выхожу на балкон покурить, в одной руке стакан с кониной, в другой сигарета, на улице тепло, хотя ещё март месяц, снега нет, трава зелёная, рядом новый микрорайон строят. — Бля, охуенно. — сплевываю и кажется один мужик с улицы смотрит прямо на меня, на улице стояла лавочка, два человека сидят спиной к дому и пьют пиво, один стоит напротив них и палит. Странно, но мало ли айболов на Земле? Кидаю бычок в их сторону и захожу в комнату. Занимаемся любовью, чувствую, что к моей жопе прилипли семечки кунжута от бургеров, Выпиваю ещё пару стаканов коньяка и мне становится абсолютно похую и на семечки кунжута и на розничного закладка, который где-то проехался, что было с ним не раз. Пишу клиентом: "форс-мажор", что розницы сегодня не будет, переносим на завтра. Коньяк закончился, а наливка не зашла, чтобы догнаться и уснуть не хватает малость, одеваю джинсы и тащусь в магазин за пивом, меня шатается, закуриваю сигу по пути, во дворе тишина. Купив пива, захожу домой и скидываю с ног "изитоны", захожу в комнату и падаю растянувшись на ковре. — Че за хуйня? — думаю — на ровном месте упал, локоть сожрал. Делаю пару глотков пива и вырубаюсь. Утро. Просыпаюсь от того, что запищал брелок от машины, вчера я поставил её с торца дома, где не было возможности увидеть, что происходит. Голова гудит, промелькнула мысль что какая-то "тпшка", сдавая задом, вьебалась в тачку, натягиваю штаны, футболку и в тапочках выхожу на лестничную клетку. Вдруг слышу голос: — Ну здравствуй, господин Smokе. Бац. Приехали. Сверху и снизу лестницы подходят люди в штатском и мусорской форме, а на запястьях застегиваются наручники. — Удостоверение — говорю. — Пожалуйста. —человек в костюме, разворачивает перед моим лицом удостоверение из города Екатеринбурга. Открывают двери в квартиру, кричу Сальвии: — К нам мусора в гости. Оказывается этими гостями были четверо из Екб: сотрудник ФСБ, начальник обнона со своей шестёркой опером и следователем главного следственного УПРАВЛЕНИЯ ( ГСУ), еще несколько мусоров из местного отдела, которые были тут для мебели, вставляя неуместные слова и афоризмы в разговор. У меня сушняк, смотрю наливка стоит на полу, сделав пару шагов к ней, они меня тормозит местная легавая собака: — Нельзя! Стой на месте. "Земляки" в это время шмонают хату, хотя то, что им надо на виду: ноутбук, планшет, телефон, симки и банковские карты. Но шмонают на отьебись, что даже не замечают на кухонном столе остатки дживика, а в машине пропустят банковскую карту. Видимо ни у одного меня сегодня похмелье. Спрашиваю кто у них главный, оказывается начальник ОБНОНа. — Пойдем на кухню покурил? — говорю ему. — Я с тобой водку не пил, чтобы переходить на Ты. —отвечает мне, но на кухню всё же проходим. — Что у вас тут так грязно? — смотрит на стол. — Новоселье отмечали. —смотрю на стол, вместе с пеплом, бычками и фантиками, рассыпан дживик и делаю вид, что не замечаю, стряхиваю пепел от сигарет в "джигурду", показывая этим, что пепельницы нет, стряхивать на кухонный стол. — Сколько вам надо денег, чтобы утопить рюкзак с техникой в реке? —спрашиваю. — Слишком много людей в курсе, здесь и в Екатеринбурге. — Я не беру в счёт Екатеринбург, а только вас. Скажите, что при мне не было никакой техники и всё: нет тела, нет дела. — по его лицу можно было прочитать, что он не против, но я тогда не знал, что с ними "фейсер" присланый видимо для их контроля и они не могут отойти от предназначенных директив. — Нет, не получится, на поимку вашей банды были все службы задействованы, разве что только МЧС не было. Лучше расскажи, кто у вас делает оптовые закладки и мы оставим тебя дома, под подпиской. — Я не могу этого сделать, это будет нехорошо с моей стороны. — Мы уже всех вас взяли, остался один. Кто он? — Я не знаю, беру 51 статью. — тушу бычок об стол. Вот и поговорили. Возвращаемся в комнату, понятые соседи не понимают, что происходит: нет ни трупа, ни наркотиков, ни оружия. Опечатывают технику и просят их расписаться. Фейсер докладывает своему начальству об успешном ходе операции, заказывает по телефону пять билетов до Екб через Москву, тут я понимаю, что под подпиской меня вряд ли оставят. Опер говорит Сальвии собрать мне вещи в дорогу, на Урале ещё типа зима, тёплые вещи пригодятся. Я одеваюсь, Сальвия передает мне рюкзак, мы обнимаемся и целуемся на прощание, выхожу на лестницу в окружении мусоров, на мне наручники к которым застегнуты ещё одни наручники к руке опера, который ведет меня к машине. Сажусь на заднее сиденье, по бокам два мусора, впереди еще двое и куда-то едем. За нами еще одна машина. — Пиздец, я че Башни-близнецы взорвал? —думаю — 2000 км, и не в лом же им было лететь за мной сюда из Екб. Приехали. Оказывается местный мусорской отдел. Местные полицейские - двое армяшек, как братья близнецы, просят отдать им их наручники, составить протокол и поскорее уезжать. Если бы меня оставили на попечение этим Болеку и Лёлику, я бы на следующий день пересекал канадскую границу, настолько жалкими они были по сравнению с гостями из Екатеринбурга. Но... мы едем дальше. "Земляки" вызывают такси от отдела до гостиницы, приезжает две машины, садимся в том же порядке, как и приехали сюда. Водила спрашивает: — Вы, этих теперь так возит? — Меня удивило отношение людей, когда вчера еще звучало: — Уважаемый куда поедем? — в слово "этих", с презрением, только потому, что на мне наручники я уже изгой общества, не обвинённый, но уже бесправный. — У меня брат "оттуда" недавно вышел. Нечего там делать. — говорит таксист кубаноид. — А вот наш жулик рвётся туда, не хочет колоться. — подкалывают меня. — Это ты зря мужик. — поддакивает им шофёр. — Сука, конченный. — думаю. Останавливаемся у отеля со звездами, какое-то там супер-пупер "Пэлас", видимо те кто носят звезды, выбирают себе гостиницы тоже со звездами и чем больше, тем лучше, тем более за счёт государства. Выходим из машины, нас встречает швейцар в белых перчатках у стеклянной вращающейся двери, прямо как в сериале Элеон. Я пристёгнут наручниками к оперу, проходим в фойе, они берут у администратора ключи и мы идём к лифту. Лифт поднимается на третий этаж, у них два номера рядом, захожу в левую дверь, в которой жил следак и опер. Сажусь на стул пока они упаковывают вещи в сумки. — Дайте мне позвонить, у меня есть право на звонок? — Звони — опер держит в руке смартфон для набора. Я не помню ни одного номера кроме Сальвии и Ма, Сальвии звонить нет смысла, её телефон лежит здесь опечатанный, набираю Ма с третьей попытки, так как забыл цифры. Опер нажимает на громкую связь. — Алло, мам, меня полиция забрала. — Как? — Я не могу говорить много, мы сейчас едем в аэропорт, а потом в Екатеринбург. Сальвия одна осталась дома. — выключаю телефон, так как опер уже навострил свои уши. — Ну что жулик попался? — говорит опер. — Почему жулик? Есть такое как презумпция невиновности. — говорю ему. — Это что такое? — спрашивает меня. Я в ахуе. Он работает на такой должности и не знает, что такое презумпция невиновности. Пока я сижу и думаю: стебается он или нет, в разговор влез следователь ГСУ, которого за спиной они называли - голубой. — Презумпция невиновности - это когда человека нельзя считать виновным пока его вина не будет доказана в суде. — Доказываете, это ваша работа — дополняю. Как сейчас помню, я неплохо отбивал их атаки, пока голова была свежая хоть и с лютого похмелья. — Ладно, пойдём посидишь в комнате с начальством. Захожу в правую дверь, номер фейсера и обноновца, они лежат на кроватях и смотрят "Следствие ведут знатоки", сажусь на стол возле окна и думаю может съебаться через окно? Успею ли? Невысоко так-то... Мысли обрывает нач.обнон. — Давай пиццу закажем? Ты будешь пиццу? —спрашивает меня. — Нет, спасибо. — Какую тебе? Выбирай. — Не хочу. — Я вот мясо не ем. Макар! Иди закажи одну с мясом, другую с сыром и пива господину Смоку. Да? — смотрят на меня. Киваю головой: — Я хотел взять бутылку наливки. — А что не взял? — Местный полицейский не дал. — Да они тут все уёбки! Макар верноподданный начальника обнона убегает в фойе. Фейсер немногословен, только молчит и наблюдает краем глаза за мной. — Вы наверное звёзды на погоны получите? —спрашиваю. — Да нет, — зарделся "начоб", — мы просто исполняем свою работу. — Премию тогда? Нифига сколько денег государство потратило на мою поимку: самолёты, отели, командировочные... — У нас мало денег, поскорее бы уже на пенсию. — говорит НАЧОБ отсвечивая золотыми часами и немного занервничал, когда услышал, что государство потратило деньги. — Так давайте я внесу свой вклад в борьбу с преступностью? — Предлагаешь взятку? — Нет, всякая работа должна быть оплачена. — Лучше расскажи кто у вас четвёртый, этим поможешь себе скостить срок. — Не понимаю о чём вы. — Ладно посидишь в СИЗО, может по разговорчивее будешь. Приходит Макар, приносит пиццу и две бутылки пива по 0,33, одну отдает мне. — Спасибо — во рту с вечера не было ни капли жидкости, почти сразу всё выпиваю. — Держи пиццу! — Макар суёт мне кусок пиццы. — Не надо! — есть не хотелось совсем. — Держи! — вкладывает мне в руки кусок мясной пиццы, потом сырной.
ЕКБ. Возвращение. (Часть 2) До аэропорта они заказали микроавтобус, на ресепшене пока они застряли (краем уха услышал, что они заплатили за трое суток, а пробыли только одни, администратор не собиралась возвращать деньги и прочее) . Макар отпрашивается: — Мы пойдём пока покурим? — Смотри чтобы не убежал — говорит фейсер. — Блять как я убегу, тупой ты уёбок? У нас наручники на двоих. Если только отпилить ему кисть. — в мыслях. Макар видимо включил эффект доброго полицейского, достает из своего кармана мою пачку вчера купленного Marlboro и угощает сигой. — Благодарю. — Мы вчера втроём сидим в кафе, через некоторое время к нам подходит официантка, приносит один коктейль и говорит, что за счет заведения. Нас трое. А коктейль один представляешь? — Я киваю головой — дак это неправильно, она должна была принести либо три коктейля, либо ни одного. Так? Я думаю: — Какого хуя ты паришь мне мозги этой хуйней? Говорю: — Она принесла вам коктейль в виде бонуса на ту сумму, на которую вы посидели, если бы взяли в три раза больше, было бы три коктейля. — он или тупой или стебается. К нам подходит остальная группа: — Ну что бежать не пытался? — Не-а, вот наш автобус подъехал. Загружаемся в микроавтобус и едем в аэропорт. Меня будто выдернули из реальности в нереальность, наблюдаю себя со стороны как в кино. Срыва ноль. Я постоянно прикован к этому тупоголовому оперуполномоченному. В аэропорту стоим у информационного табло, самолет через час, вдоль рядов снуют казаки в папахах и плетках на ремне. Меня приковывают наручниками к ручке сиденья и начинают бурно обсуждать казаков. Вообще прикололо то, что они обосрали сначала местную полицию, а сейчас местных казаков. А сами-то вы кто? Федеральные шестёрки, у вас разве что возможности поболее, финансирование нихуёвое, а интеллект на уровне плинтуса. Хотя фэйсера так и не раскусил, он как робот без эмоций, его прадед наверняка вгонял свинец в черепушки свердловчан в 1917-ом. Следователь ГСУ единственный наверное из них с проф. образованием, знает законы и термины, не исключено, что заднеприводный. Никого не оскорблял, вставлял уместные и остроумные вставки в диалог, что раздражало остальных. Оперуполномоченный ОБНОНа Макар, ограниченный, туповат, ему бы сисадмином игрового клуба быть, где в перерывах он мог бы в "Stalker" играть, но пошёл в органы, видимо влияние мусорской династии в его семье. В общем-то безобидный, хорошо подойдёт в роли шныря. Ну и на закуску начальник ОБНОНа. Вега. Практически не пьёт алкоголь и не курит никотин. Может потому, что он работает в отделе по борьбе с незаконным оборотом наркотиков и у него есть всё, чего душа пожелает? Сегодня на экстазе, завтра на амфетамине нахуя ему синька? Курите свой Marlboro сами, у него есть гашиш высший сорт, золотая печать и есть чем припудрить ноздри, колумбийский снежок и перуанский кокос, это вам не солью в падиках ширяться. По крайней мере с душой и где-то внутри него добро борется со злом, но побеждают наркотики. Объявили посадку. Чтобы не привлекать внимание, наручники нацепили на меня спереди. Фейсер видимо поставил в курс отдел безопасности аэропорта, за нами приставили еще несколько человек с рациями и смокингах и выделили отдельный коридор. Стоим у самолёта и ждём пока по трапу поднимется последний человек, нас пятеро, а вокруг люди из охраны аэропорта переговаривается по рации. На мне капюшон, наручники, не хватало еще цепей на ноги, спереди и сзади по два сопровождающих, персонал самолёта в курсе, что на борту лайнера будет особо опасный преступник. Заходим в самолет стюардесса спрашивает: — Такой хорошенький что он сделал? — Пять человек приезжал — отвечает начоб — Освободите последний ряд! — Хорошо. Мы взлетаем. Борт персонал косится в нашу сторону, справа от меня у иллюминатора "пассивный" следак, а слева туповатый "рейнджер" Макар. — Смотри, что у меня есть? — Макар достаёт смартфон и показывает мне фотки. — вот здесь твои фото. А вот Сальвия. Вспоминаю куда я мог выкладывать эти фото и понимаю, что никуда. Эти фото с моего айфона. — А вот мой Messenger, помнишь этот контакт? Я тебе с него писал. — Помню, я на раз выпалил, что мне пишет мусор. — Вот с этого ещё тебе писал. — хвастается Макарка, как маленький ребёнок, которому подарили игрушку и ему хочется рассказать о своих достижениях. — Тоже помню, я тогда написал: "иди нахуй мусор" и заблокировал контакт, они потом зачем-то сделают скриншот этой переписки и пришьют в моё уголовное дело. На то время голова уже совсем не варила, не было желания вести разговоры, хотя можно было многое узнать тогда от Макарки, пока он хвастался своими победами над преступностью. Шереметьево, меня прижало по-большому и опять Макар, тут как тут, за дверью сторожит, наручники сняты. Через 10 минут снова прикован к скамейке зала ожидания. В Екб нас встречает ещё один "оборотень в штатском" на Mercedes GLS, следователя ГСУ уговаривают поехать с нами, но он отказывается, за ним приезжает дружок на малолитражке типа Volkswagen Жук. — Он точно педик. — говорит начоб. Открывабт багажник, кладу туда свой рюкзак. На улице лежит снег, изо рта идет пар, из + 20 в минус 10. — Добро пожаловать в родные края! — говорит начОБ — смотри как мы тебя встречаем, Mercedes GLS! Думаю: — Ага, всё жалуйтесь, что денег у вас нет. За такие бабки я бы лучше взял себе Lexus. Приезжаем в отдел, заводят в кабинет, опять привычные обшарпанные стены, двери, сейф, стул, стол, Путин, шифоньер, тумба с чайником. Сажусь на диван кресло. Макар: — Кофе будешь? — Да. — Слушай, я говорю тебе как есть. Давай напишем досудебное соглашение? Скажешь, кто у вас делал оптовые закладки, мы всё равно его возьмём, получишь меньше меньшего. — Я не могу этого сделать. — У меня вот в этой папке знаешь сколько эпизодов твоих? — трясёт папкой — На 20 лет хватит. — Я на 51-й. — допиваю кофе. — А так получил бы лет 7, соглашайся пока не поздно. — Мне нужен адвокат, я не буду ничего подписывать. — Ну ладно, — говорит начоб — Макар! Иди домой отсыпайся. — Можно еще кофе? —говорю, показывая на пустую кружку. — Нет, иди вставай лицом к той стене. Стою разглядываю обшарпанною стену. Начоб включил мой ноут и говорит: — Так-то мы могли к тебе в машину кило наркоты подкинуть, могли вместе с тобой твою жену закрыть. Ты знаешь про тебя сам генерал в курсе, говорит: "Закройте его, а та заебал уже". Помнишь тот день когда вы уехали на юг зимой? — Ну да. — Мы же тогда приезжали за тобой, но не успели, вы уже тогда уехали. А за день до этого помнишь звонок в дверь? Ты нам не открыл. — Да, я был с бодуна и никого не ждал. — Мы тогда операцию отложили на следующий день. В Белоруссию ездили, мы вас и там вели. В кабинет заходит сотрудник полиции. — Увидите! — Тест на наркотики делаем? — говорит сотрудник, показывая на меня. — Не надо, он мне потребитель. — и мне такой — Я думал ты Пабло Эскобар... А ты так, мелкая сошка. Меня уводят в другой кабинет, снимают отпечатки пальцев и ладоней. Потом заводят в другой кабинет, там сидит за компом женщина и что-то печатает. Сажусь на стул. — Показания давать будете? — 51-я статья. — отвечаю устало, за окном светает, пошли вторые сутки. Заходит ещё одна женщина и представляется: — Я Татьяна Ивановна Обкакошена, ваш адвокат по назначению. По виду ей лет 40, толстая, скромно улыбается, но с какой-то наебкой в глазах, в короткой красной юбке из-под которой выглядывали жирные ляжки, короткая стрижка, размер груди 4. — Ночью выдернули из постели, взяла такси и сразу к тебе. — Надо же какая оперативность. — Тогда почему-то мне не пришла в голову мысль, что адвокат может работать на ФСБ. — Меня немного ввели в курс дела, про интернет магазин, что тебя привезли с юга. — Да, я на 51-й, не хочу говорить ничего лишнего без адвоката, меня посадят? — Скорее всего да, они не стали бы тебя брать без доказательной базы. — Сколько мне светит? — Это зависит от того, что у них на тебя есть, рассказывай. Говорю ей то, что уже было известно органам: — У меня была техника на которой есть вся переписка, ещё банковские карты на которые приходили деньги. — Надо писать явку с повинной, тогда тебе дадут минимальный срок, чем раньше, тем лучше. Получишь лет шесть. Выйдешь по УДО, четыре с 1/2 года как на одной ноге. — Я бы хотел вообще не сидеть. — Не получится родной, посидеть придётся. Ты не волнуйся, я многих дела вела и продолжаю вести, якудзу же знаешь? — Ну. — На ик-10 в штабе сидит бумажки перекладывает за компьютером целыми днями. У меня большой опыт работы с магазинами, оплата за мои услуги 30к в месяц. — Мы же живем в России, можно же уладить как-то этот вопрос? — Нет роднуля, слишком серьезные люди тобою заинтересовались. — Ясно-понятно. — Сейчас тебя повезут на ИВС, поспишь, после обеда я к тебе зайду, напишем явку. Она уходит, а за мной приходит тоже сотрудник полиции, надевает наручники на свою руку вторую часть за цепляет к моим, садят в буханку и запирают дверь. Едем. Комфортной ездой это конечно назвать нельзя, но эта поездка просто "лакшери" по сравнению с той, которая будет на следующий день до СИЗО. На ИВС сдаю ценные вещи (при мне не было обручальное кольцо), в отдельной комнате полностью раздеваюсь и стою пока мусор шмонает вещи, выдёргивает шнурки из кроссовок и толстовки. Приседаю пять раз в голом виде, одеваюсь. Сотрудник обращается на ВЫ, все-таки внимательные и обходительные, куда деваться. Заводят в камеру. Обрисовать свои чувства в тот момент я не могу, потому что их не было, хотелось просто спать. В хате, то есть камере, был один человек бомжеватого вида, он спросил по какой статье, есть ли сиги и ещё что-то говорил, но я его уже не слышал, расстелил постель и вырубился. В камере было четыре шконки: два нижних, два верхних ярус, в углу очко и умывальник, пластиковое окно зарешеченное, деревянный пол, в двери глазок, каждые две минуты "пикуют" бабы в форме. Меня будет сокамерник.: — Обед вставай. — Открываю глаза и секунду соображаю: — Где я? Это не сон или может я сплю. — Хочу спать. — Я не буду есть. — говорю Грише, назовем его так. — Тогда я твою пайку себе возьму, можно? — Бери. — бормочу. — только отъебись—про себя. Отрубаюсь, опять будет. — Прогулка пойдёшь? — Нет. — Ладно я пойду. — и выходит. Думаю: — Надо сходить в туалет пока выдался момент, а то при посторонних срать как-то не по себе. — Только сосредоточился на процессе, открывается кормяк, это такое окно в двери камеры через которое передают баланду и голова бабы в нём. — К вам адвокат, собираетесь. Ой! — захватывает окно. — Что там? — спрашивает у неё второй сотрудник за дверью. — В туалете сидит. — отвечает. — Сейчас выйду. — посрать спокойно не дадут. Подхожу к умывальник, помыть руки, ржавая мойка на которой лежит раскисшее хозяйственное мыло, вода только холодная. — Я готов! — открывают дверь. Шмонают в коридоре и провожают в зал для следственных мероприятий.
СИЗО. (Часть 3) В зале стол, за которым сидит гомо-следак, рядом мой адвокат бегемот Обкокошена и свободный стул напротив. — Здравствуйте! — сажусь на стул. — Представляешь сегодня ФСКН(ГНК) расформировали. — передает мне радостную весть адвокатша. — Мм. — мне вообще похую на ФСКН если я уже здесь. Следак ращмяв свою жопу с утра, в предвкушении разминает теперь правую руку для писанины. — Итак, — говорит "Биги" — у них есть информация на тебя, что 10 числа была сделана закладка у гаража, которую они изъяли. Кто её сделал? — Не знаю. — Ладно не страшно, напишем, что её сделал ты. ( эта явка будет потом принята судом в качестве моего обвинения, а то, что я 10 числа находился за 2000 км никого не ебало). Концепция такая: ты создаёшь интернет-магазин по продаже наркотических веществ, закупаешь оптовую партию синтетики, чтобы сделать клады поменьше на территории Свердловской области, в том числе возле этого пресловутого гаража, конечной цели ты не добиваешься, так как твою деятельность пресекают правоохранительные органы. Все! Пздц, как не хотелось ничего писать. Адвокат должен защищать мои интересы, ему лучше знать, он в этой системе крутится, ему за это деньги платят, на то время такие мысли были. На самом деле дела обстоят так: адвокат работает на фейсеров, делает так, как ей скажут, при этом еще успевает стрич лавэ с клиента за то, что его садят в тюрьму. Передает всю информацию от клиента органам. Когда ты уже на крючке, то есть написал явку под её диктовку, мусорской адвокат может служить посредником если клиент "не копытит" и идёт на уступки, сливает всех и вся, вплоть до проживающих вместе с ним в одной хате сокамерников, является платеже способным. Ему предлагается за N-ую сумму убрать лишнее с его уголовного дела, допустим 2 млн руб и у тебя будет один эпизод и срок меньше 10 лет, если клиент "копытит", то его грузят по полной. Пока пишу явку и загружаю сам себя, в это время фейсеры хлопают оптового закладчики, эта сука всё знала, но ничего не сказала. Всё заебись! Опасный преступник пойман, следак получает повышение и золотую анальную пробку, адвокат - пакет наркоты с деньгами, опера звёзды на погоны, начальник ОБНОНа со спокойной душой уходит на пенсию, генерал теперь может вздохнуть спокойно, а В.Путин ведет в тюрьму за руку по Красной площади последнего наркомана, как было обещано, но нет, не ведёт. Идёт передел рынка, ФСКН Иванова расформировали, остаётся ФСБ против МВД (ОБНОН), одна структура убирает барыг другой структуры и конкурентов одиночек. Захожу в хату. Гриша алиментщик, по его словам его посадили за неуплату алиментов, спрашивает: — Сейчас ужин будет, будешь брать? — Нет, не хочу. — настроение паршивое, заваливаюсь на шконку, Гриша покушал, потом стрельнул сигу у мусора, покурил, сел на очко срать и стал что-то рассказывать. Вечером привели в камеру третьего, им оказался студент педагогического колледжа пойманого на закладке. — Зачем покупать? —говорит он. — Я пройду по району, почти в каждом подъезде или возле, валяются клады как грибы после дождя, снег тает, а они как подснежники, надо только поднять. На следующий день его увели на суд и больше мы его не видели, видимо отпустили. Меня судья оставил под стражей на 2 месяца, потом продлит ещё и ещё. Приносят передачу, жена с мамой прилетели в Екб. Получаю чай, сиги, "мыльно рыльное", воду, шоколад. Сокамерник воодушевился: — Покурим? — Конечно покурим. — даю ему сигу, отламываю шоколад. Через час в кормяк заглядывает мусор и говорит мне собираться. — Это тебя на централ. —говорит Гриша. — Куда? — На СИЗО, следственный изолятор, а тут изолятор временного содержания. Там так не кормят как здесь, зря отказывался, сиги можешь оставить, там их у тебя всё равно мусора заберут. Оставляю ему пачку винстона, вторую забираю с собой. Меня заводят в "холодильник" - это бокс, обклеенный по периметру кафелем, ни скамейки, ничего, только кафель и две двери: через одну заводят, через другую выводят. Кроме меня здесь были уже двое и народу всё прибавляется, пока нас не стану больше 15. – Какая статья? С чем взяли? А ты откуда? О, Зёма! Закладчик? — все закуривают, помещение затягивает смогом, видимость пропадает в радиусе полутора метров. Стоим так около часа, пока не открывается вторая дверь. Нас грузят в "воронок" или "зэк-мобиль", где мы там набиваемся как килька в банке. Рука, голова, нога, света нет, низкий потолок, узкий проход вдоль лавочек. Останавливаемся. Открывают двери машины. Свежий воздух. — По одному! Быстрей! Быстрей! Спрыгиваю на землю. Все идут к двери помещения находящегося в трех метрах от воронка. Захожу внутрь, похоже на большой тёплый гараж для грузовиков. Здесь проходит перекличка: Иванов, Петров, Сидоров. По одному проходим в коридор, слева окно, в котором сидит старая заплывшая жиром овчарка в форме. — Фамилия? Ценные вещи? Ссадины, синяки на теле? — Есть. — говорю. — Локоть содран. — Покажи! Че это? — смеётся — Всё нормально! Давай пиздуй дальше, проходи! Людей всё подвозят и подвозят нас уже не 15, а перевалило за полсотни. Забивают всех в один двойной бокс, моча растеклась по полу, рядом стоят несколько наполненных жёлтых полторашек, одна опрокинута,протянута кому-то хуево, блюёт в пакет, у кого-то ломка. — Хорошо, что я практически ничего не ел и не пил. — думаю. Пробираюсь подальше от санины ко второму отделению бокса. — Кидай сюда рюкзак. — говорит здоровый мужик, показывая на свою большую сумку-баул. Кладу в сумку на его баул и сажусь рядом на карты, облокотившись спиной к стене. Здоровяк оказался "мультиходом", то есть не первая ходка на тюрьму и многих из второходов тут знал, баул у него был забит сигами, чаем и сухарями, а Гриша - алиментщик говорил, что сигареты на централе сотрудники СИЗО забирают, вот пиздабол. Вообще я заметил, что это был вечер встреч старых знакомых. Так проходит несколько часов. Наконец открывают дверь, следующий этап зэки прозвали "аэропорт", ты складываешь все свои вещи на ленту, а на мониторе мусор смотрит нет ли чего запрещённого. Чтоб не заглядывать сотрудникам каждому в зад или в рот, предусмотрен рентген, приседать пять раз не пришлось, сверкая яйцами. После рентгена зэк из хоз. обслуги СИЗО обривает всех наголо. Волосы как ветром сдуло, осталась недельная борода, какой-то чувак рядом со мной говорит: — Тебе идёт новая причёска с бородой. — и смеётся. Дальше нужно пройти по коридору и встать спиной к стене, на которую нанесены отметки роста, а напротив - окно, где сидит мусор, спрашивает фамилию и фотографирует. Переходим к водным процедурам, нас всех закрывают в бане. Здоровяк говорит: — Сначала откроем холодную воду для тех, кто хочет пить. — откручивает ржавый вентиль, под потолком идут трубы, в которых тупо просверлены отверстия и из них пошла вода. Очень хотелось пить, но не смог перебороть в себе чувства отвращения, еще несколько дней назад пил воду из кулера, а сегодня вода из ржавых труб, где-то в катакомбах екатеринбургского централа. Один чувак лет 45 просит у нерусского: "нет ли чего покушать", жалкого вида, худой, его трясёт. Пиковый, то есть не русский, достал ему лаваш, у меня был шоколад в рюкзаке: — Держи. — в его глазах я увидел слова благодарности, он накинулся на шоколад будто не ел неделю, потом сказал "спасибо". Второходы как у себя дома, пошли принимать душ сверкая татуировками под возгласы: "баня, баня, ахуенно", шутят и смеются. Походу не всё так страшно, как показывали по ТВ. — Главное не ронять на пол мыла. — думаю. Хотя у меня есть шампунь. Валит пар, захожу внутрь, ищу свободную лейку, то есть дырку в трубе и мою голову с открытыми глазами, шампунь попадает в глаза, похую, тут пока всё ново и непонятно, надо быть начеку. В предбаннике вытираюсь, одеваюсь. Здоровяк сидит на скамейке и травит байки, видит "штрибана", то есть старого и говорит: — Старый садись! — встаёт, уступая ему место. — Батя, ты откуда сам? — Из Екатеринбурга. — Земляк! — второходы ржут, я наблюдаю, натягивая на себя кроссы. — Тебя как угораздило? По какой статье? — Два два восемь. — отвечает. — Дак тебе сколько лет? —удивлённо. — 37. — Так ты моложе меня? Нифига тебя жизнь потрепала, а его батя, батя. — Так за шутками-прибаутками, мы просидели еще несколько часов. Открывают дверь, мусор называет фамилии, которым нужно выйти и получить рулет (матрас, подушка, одеяло). Нас разбили по грурпам, на первоходов и второродов и по статьям: 228 в одну группу, убийцы в другую, насильников в третью. Второходов сортируют ещё на красных и чёрных. Из разговора второходов понимаю, что поместят нас не в обычных камерах, а во временных - карантине. Сотрудник называют мою и ещё три фамилии и показывает на камеру. Камера коридорного типа два шага шириной и семь шагов в длину, зарешоченый окно под потолком, убитый в хлам унитаз огороженный перегородкой и умывальник с протекающим краном. Вкратце об остальных трёх: первый тусовщик из Екб, статья 228 ч. 4 и ч. 3, срок 12 лет, безработный. Второй зёма, с одного города, 228 часть 4, срок 10 лет, за продажу грамма героина, по профессии - слесарь. Третий из солнечной Туркмении, пухлячок-весельчак, 228 часть 2, срок 1,5 года, пойманный за пипетку с остатком миска, работающий поваром в шаурмячной. Позже к нам завидуют ещё двоих по 228 часть 2 со сроком 3 года: индивидуального предпринимателя и футболиста местного клуба, им пришлось спать на полу, т. к хата была четырехместной. Тюрьма оказалось не тем, что нам показывали и рассказывали по ТВ и писали в газетах, людей выдернули из их обычной среды и поместили в клетки, ничем не отличающихся от тех, что стоят с вами в очереди на кассе для оплаты продуктов.
Game Over. (Часть 4) Стрелка стресса показывает на Full 100%. Ночь. В карантине тишина. Слышно как капает вода в жестяной умывальник, всхлипы чебурека, чувака из Туркмении и шаги продольного. Все делают вид что спят, но никто не спит. Днём нас выводят на продол в кабинет психолога. — Выберите карточки по порядку. — молодая женщина психолог кладет на стол восемь карточек разных цветов. — Мысли о суициде? — Нет, спасибо. — говорю и расставляю оранжевый, жёлтый, голубой, фиолетовый, красный, коричневый, серый, чёрный. — Можете идти. Захожу в другой кабинет, там опять снимают отпечатки пальцев, после на осмотр к врачу. За решеткой стоит врач: седой, сухой, в очках, невысокого роста. — Хронические болезни есть? — Хронический тонзиллит. — поднимаю футболку, чтобы он прослушал мои лёгкие. — Не дыши в мою сторону, — это было сказано резко, что мне захотелось разбить ему очки. — Всё, иди! — что-то записал журнал. Следующий кабинет где забирают кровь из вены просовываю руку через решётку, там сидит толстая баба: — Наркоман? Вены все проколол, не могу найти ни одной. Дай другую руку! — Я не колося! — убираю исколотую руку, просовываю вторую. — Ну-ну, не обманывай. ВИЧевый? — Нет. — говорю. — Ладно, свободен! — вытаскивает иглу с моей руки, так и не забрав кровь в шприц. Выхожу на продол с согнутыми локтями и смотрю у чувака ватка вся красная и он закапал весь пол кровью. Думаю: " Если бы они были ветеринарами, а не врачами, на них можно было подать в суд за плохое обращение с животными, но мы зэки - прав у животных больше. На десятый день нас всех строят на продоле и вызывают по одному к начальнику СИЗО. Называют мою фамилию, захожу в кабинет. В комнате стоит Т-образный стол, посередке сам-пахан в форме, по бокам начальники корпусов и режимники. — Здравствуйте! — говорю. — Статья? — спрашивает меня толстощекий. — 228. Часть 4. — Че делал? — Оператор интернет-магазина. — Теперь будешь 10 лет оператором швейной машины. — и ржёт, все подхватывают и тоже давят лыбу. Мне представилась картина из романа "Скотный двор" Джорджа Оруэлла, где свинья захватывает власть и упиваются ею в доме хозяина. — На третий корпус его. Следующий! Я выхожу и... Охуеваю. Вижу лысый затылок своего подельника, он меня не видит, чтобы не провоцировать мусоров на конфликт, пристраиваюсь сбоку от него и говорю: — Привет. Пиздец. Ты тоже здесь. Когда тебя взяли? — Привет. Да. 10-го числа на квадрате. — шёпотом. — Блядь, как так? Ты не знал, что меня взяли? — Мы оба стоим и смотрим на стену спереди нас. — Нет. От мусоров уже только. — вид у него был неважный, но и у меня наверное был не лучше. — Явку писал? — спрашиваю. — Да... Нас разводят по разным корпусам, это какой-то лабиринт: налево-направо, вверх-вниз, двери-засовы, людей становится всё меньше, пока я не остаюсь один перед дверью, мусор открывает "робота" (железная решётчатая дверь) и переступая порог "хаты" (камеры), думаю: — Лишь бы это была не "пресс-хата". Пресс-хата, это где зэки сотрудничающие с мусорами пиздят тебя, чтобы ты дал признательные показания. Переступаю порог хаты и кладу рулет на свободный шконарь. — Приветствую! — говорю, за мной и закрывается засов. — Здорова были! Уважаемый! У нас тут в обуви не ходят. — говорить один из трёх в хате. — Понял. – кидаю рюкзак, подхожу к двери скинуть кроссы. — Что за статья? — он же. — Как у всех! — Это какая? — 228 — говорю. — Э, братан ты не прав, у меня не 228. А вот у него 166-я. — показывает на чувака лет сорока, мне кажется он оскорбился малеха. Второй спрашивает: — Как звать? Я Саня. Это Лёха, а это толстый, там на карантине все по 228 что ли? — Ну да, я думал по другим статьям не сажают, из 50 человек больше 40 были по наркостатье. — Нихуя себе! — Лёха на "шарнирах" чешет репу, толстый заржал показывая все три зуба, мне показалось, что он кого-то убил и съел, но Саня сказал, что у него 228 и он вообще добряк, а зубы потерял от систематического употребления амфетамина. — Тебя фейсеры брали? —спрашивает Лёха. — Кто? — — Фейсеры, ФСБшники. — Ну да. — Тут на продоле фээсбэшные хаты, всего четыре камеры, а напротив вор сидит, баня тут же, по четвергам. Попили чай, покурили. Залазию на "пальму", верхний ярус, полистать книгу которую мне передала Сальвия когда собирала вещи в дорогу. — Что за книга? — спрашивает Саня. — Пособие для студентов учащихся в институте. — он посмотрел на нее и сказал: — Нихуя хуйня какая. Через минут 10 Саня и Лёха начинаю качаться, толстый ходит взад-вперед в руках крутит шнурок. — Бля, че за... — это сейчас смешно, а тогда я не понимал. Где я? Что за люди? Ватафак? А через месяц вместе с ними отжимался, приседал и подтягивался. У них была самодельная плитка сделанная из кипятильника, разобранноюый кипятос накалялся и нагревал алюминиевую тарелку, что превращало её в сковородку. Лёха делал поджарку, а Саня нарезал свежие овощи, заваривал чай и бэпэшки. Когда стол был накрыт, Саня говорит: — Давай слазий с "пальмы" , присаживайся. — Спасибо, не голоден. — говорю. — Давай-давай садись! — и говорит: — толстый подвинься! — замечаю, что они над ним часто прикалывались и подьебывали, каждый день у него была новая весёлая "погремуха", то есть кличка. В хате был телевизор, они тащились по шоу "танцы" и "dom2", такое вот дерьмо. Вечером после отбоя я узнал что такое "дорога". Дорога — это святое на тюрьме. Ты обязан наладить дорогу если хата "людская". Если есть возможность через "режку", то есть окно, нет возможности славится по "погоде", то через "кабуру" - отверстие в стене или по "мокрой" (унитаз/канализационные трубы) . Запреты не "гасятся", то есть если ты прячешь "Тэху"- телефон или заточку в " говнобаке", то можешь пользоваться, это не считается зашкваром, также не впадлу передавать сиги, чай, колбасу по "канашке" в другую хату или" потрониться", т.е прятать в жопу запрещённые предметы. Можно ебать петухов, это не считается гомосексуализмом, пидором считается тот, кого ебут. Как-то раз Саня заходит в туалет (дверь с перегородкой внутри камеры, причём дверь наполовину обрезана и когда сидишь на унитазе видишь всё, что происходит в хате, твою голову тоже все видят) закуривает и говорит: — Дрочить на тюрьме не впадлу, если тебя никто не видел. Мне кажется он маструбировал в тот момент. Я проигнорировал его советы, через пару месяцев ко мне пришла поллюция, ха, звучит как полиция, есть что-то общее связанное с кончой. Короче сплю такой и снится сон как деру Сальвию, в тот самый момент просыпаюсь и понимаю, что я в тюрьме, на шканаре и сейчас обкончаюсь весь. Пиздец в общем. Для того чтобы наладить дорогу, нужно сплести "коня", распустив мочалку или свитер или носки на нитки, сделать канат. К канату привязывается "кисет", чаще им служит носок, нам сверху скидывали верёвку, которую мы закрепляли за режку и затягивали кисет, в кисете были "мульки", информация о передвижении зэков по централу ("домовые" , "курсовые" и прочие), каждая хата обязана курсовать остальных, кто прибыл или убыл из хаты. Саня показывает мне как надо писать курсовую на моём примере: ..УЕ! Жизнь в...ам! Вечер в хату! От жизни по жизни и прочее.. Теперь к сути: к нам в хату (число, месяц) подняли одного арестанта (ФИО) год и место рождения, по жизни мужик. Хочу пожелать всем Сибирского здоровья, фарта по жизни и т.д. и т.п. Были такие типы, которые писали такие "мули" , что можно было отправлять в музей. На следующий день меня вызывают на "слежку" для встречи с адвокатом, выхожу на продол, мусор закрывает за мной дверь, потом шмонает, чтобы я не взял с собой ничего запрещённого и идём по корпусу собираем таких же бедолаг кого вызвали их адвокаты. Комната встреч с адвокатом: тебя сажают в клетку со стулом, напротив стул для адвоката и стол посередине. "Биги" заплывает и садит свою жирную в жопу на бедный стул. — Привет родной! Как ты? — Хреново. — У тебя в камере говорят телевизор есть и ты сидишь с одним из моих клиентов. Познакомились уже? — Толстый. Да. Его повязали с двумя ведрами наркоты когда он в лесу делал закладки? —спрашиваю. — Да, у него ситуация похуже твоей. 228 часть 5. От 15 до 20 лет. — Мой подельник здесь! — Его взяли на следующий день ФСБшники. После тебя. — Как они на него вышли? — Они знали где он живёт, второго закладчика тоже взяли и они все пишут на тебя... Я что пришла родной. У тебя же были интернет кошельки? — Да. — Давай я запишу пароли, помогу тебе вывести деньги? — У меня там биток был на телефоне не запароленный, что с ним? — спрашиваю. — Не знаю дорогой телефон же у них. Пишу ей на бумаге пароли от кошельков, она виляяя своей толстой сракой уебывает, а потом скажет, что ничего не вышло. Позже ко мне в руки попадёт "тэха", востанавливаю доступ ко всем кошелькам, баланс у всех нулевой, смотрю историю платежей/снятия наличных, налик ушёл в тот же день когда она ко мне приходила.
PeacedabollполковникFSB (Часть 5) Не верь мусорам! Никогда! Толстый был сексотом, (секретный сотрудник), стукачом. Час назад мы пили с ним чай за одним столом и он травил анекдоты, сейчас его вызвали якобы к адвокату. Когда он уходит, Саня говорит: — Будь аккуратнее, толстый сливает всю положуху в хате оперу. У вас с ним один адвокат, ты в курсе, что она мусорская? — Х.з. Она просит два ляма за малым срок. — Шли её на хуй, это развод, а с толстым не базарь по "делюге". — Что делать? — Меняй адвоката. Иди в отказ. На следующий день меня вызывают в кабинет опера. — Здравствуй, smokе. Присаживайся. Сажусь на офисный стул напротив стола, за столом сидит человек в чёрном и пьёт кофе из кружки на которой написано три буквы - ФСБ. Справа у стены стоит диван на котором расположился ещё один человек в чёрном, только если первый был худой, долговязый, второй был его противоположность. Я понял, что это за люди до того как один из них протянул мне свое удостоверение полковника УФСБ РФ. Справа у окна стоит опер: — К тебе тут гости пришли. — говорит мне. —Здравствуйте! — говорю. — Курить будешь? — спрашивает полкан. — Нет, благодарю. — на столе лежит пачка парламента и зажигалка. — Давай познакомимся? Я... Давно за тобой наблюдаем, ты открыл магазин, мы уже всё знали, мы знаем о тебе больше, чем ты думаешь. — Не сомневаюсь. — не удивлюсь, если в моём доме и в машине стоял жучок или скрытая видеокамера, телефоны прослушивались, SMS прочитывалось, соцсети мониторились. Это такой "дом-2" для чекистов, только веселее, чем то, что показывают по ТНТ. Что-то развеселило в моих словах чувака на диване. Полковник был невозмутим, будто одел маску из силикона, ни мимики, ни жестов, только пронзительный взгляд как у цыганки гипнотизёра. Я смотрел на точку где-то за ним, стараясь уйти от его прожигающего взгляда. — Если ты признаешь вину на суде, я даю тебе слово офицера, отсидишь четыре с половиной года и домой пойдёшь, тебе сейчас сколько лет? — 26. — В 30 выйдешь, вся жизнь впереди. Думаю: "Четыре с половиной года это пиздец как дохуя. За что? За пакеты с ромашкой, которые раньше продавались везде и всюду? Он даёт слово офицера, это как " бля буду " или слово пацана для настоящего пацана или это все фейк, поддельная ксива?" Навряд ли, мало ли пидормотов в погонах разбрасывающий слова налево и направо. Опер говорит, что ещё ни разу не было чтобы полковник не сдержал своего слова. Биги (адвокат) говорит, что человек серьёзный и слов на ветер не кидает. Толстый называет его как своего отца: "Иваныч - мужик". Видимо только я был исключением из правил, что Иваныч забил хуй на слово офицера. С другой стороны на хуя они приходили тогда если они и так всё знали, что они хотели ещё узнать от меня? Ничего нового я им не сказал, пароли от кошельков с меня вытянула адвокат работающая на них, явку написал, опять же с её помощью под диктовку следака. — Сука, толстая блять Биги! — Отказываюсь от её услуг после того как она запрашивает два ляма, чтобы убрать лишнее эпизоды, которые благодаря ей, под её одобрительное кивание головой я на себя навешал. Меня тут же вместе с толстым переводят в другую камеру, толстый стуканул, что в этой хате мне дают советы. Саня жмет мне руку и говорит: — Толстый смотрит за тобой. Через час к себе в кабинет вызывает опер, точнее сам за мной пришёл, обычно присылает ключников. — Ты что хочешь 20 лет гнить в тюрьме? — Нет. — Почему тогда отказался от адвоката? — На воде родные поменяли. — Смотри! — и показывает мне карточки уже осужденных арестантов по 228, восемь, семь, семь с половиной, шесть лет срока. Видишь? Ты столько же можешь получить! — Это типа мало!? — думаю, но это было действительно мало, по сравнению с теми сроками сколько давали остальным, в среднем 10-12 лет за сбыт. Особо невезучим тем кто "копытит" на суде 14-16 лет строгого режима. И это не за вагоны наркотиков, а за пару колпаков вещества. Меняем адвоката, но сути дела это уже особо не меняет, он знакомиться с делом и выдаёт: — Поздняк метаться, явка написана и она дала толчок для обвинительного заключения, суд будет от неё отталкиваться. (явка, в которой я гружу себя) — И? — Твои подельники тебя грузят по полной. Судья учёт их показания, если ты будешь в отказе, тебе не поверят и навернут по полной, не забывай судья тоже человек, расскажешь правду, раскаешься, получишь 10ку. В голове мысли: — Блять и это мой адвокат? Я плачу ему не хуёвый кэш чтобы он меня защищал на суде, а он хуже следака. Мой вам совет: "нахуй адвокатов!" В РФ всё не так, как показывают в кино, где адвокат рвёт волосы на своей жопе, чтобы вытащить своего подзащитного из тюрьмы. Судьи, прокуроры, следователи, адвокаты варятся в одном котле и если ты попал на СИЗО, будешь сидеть однозначно. Купи УК РФ и УПК, защищай себя сам, но если будет тычковка сверху, тебя уже ничто не спасёт, судья даст столько лет сколько ему скажут. Независимый суд? Ха-ха. У здания облсуда в ЕКБ статуя Фемиды без повязки на глазах, этим всё сказано. Мусоров уебатся средств чтобы вывести тебя из равновесия. Кого слушать? Кому верить? Кругом ложь и провокация, даже самые прожженные зэки ломались. Если ты в отказе, а доказательной базы недостаточно, вывозят на ПФРСИ и под звуки песни: "Du hast mich" так отутюжат или хуй в жопе преставят, что мало кто не сдаться. На каждого арестанта ведется досье, во всех хатах свой стукач, зная, что толстый всучивает, специально нёс всякую хуйню при нём, типа: "ебал в рот всю их систему, мусоров и чекистов в частности" . Он видимо хорошо лизнул очко "красным", ему дали 7 лет срока, когда он уедет с зоны домой, я отсижу только 1/3 своего срока. Спустя некоторое время ко мне приходит фейсер. Я сижу на стуле, он стоит надо мной и выкладывает из сумки на стол мои конфискованные телефоны. О! Как я соскучился по ощущениям держать в руке смартфон, меня после принималова, ещё месяц глючило, что в кармане мessenger издает звуки. Не хватает Сальвии, которая всегда держал руку на пульсе, то есть на моем члене. — Пароль от Яндекса помнишь? — спрашивает чека. — Надо попробовать зайти. —говорю. — Давай, только без фокусов. — он нервничает, либо торопится или занюхал скорости. Беру смарт на котором у меня было установлено приложение с 1.2 btc (Bitcoin), но не нахожу его, то есть они слили лавэ и снесли приложение. Захожу в Яндекс деньги, но ни один пароль не подходит. — Кто-то сменил пароль, не подходит. — говорю. — Точно? —Да. Я так и не понял, что это было? Либо Биги двинулась с ОБНОНовцами, слив налик из подноса ФСБ, либо фейсеры решили сделать вид что они в снятии наличных со счетов не при делах. Мессенджеры все были на месте и работали онлайн, по-хорошему разъебать их об стену, но чекист быстро убирает их к себе в сумку. — Ганса помнишь? — в его голосе надменность и презрение. — Помню — отвечаю. — Это мы его взяли в прошлом году. А ты думал он тебя кинул. Хороший парень. Жалко. — Мне кажется он издевается. — Где он сейчас? — спрашиваю. — На лагерь уехал, проблемы со здоровьем, не доживет до конца срока. — Сколько ему дали? — 10 лет. Я в ахуентосе, пытаюсь вспомнить когда мы с ним в последний раз общались, помню скинул ему адрес с оптом, он поехал забирать и пропал. — Суки, пидоры! — про себя, внутри всё кипит. Фейсер толкает дверь, с полуулыбкой на ебале, говорит ключнику: — Уведите жулика. P. S. Всё описанное выше - правда. Фамилии и имена персонажей изменены в целях безопасности. Нет. Лучше так. P. S. Автор не несет ответственности за предоставленный материал (ему уже абсолютно похую), все персонажи вымышленные, любое совпадение - случайность. The end.
Понравилась статья? Помощь автору в лс
его раскрутили на 20 лет назад когда посадили как и всех его приближённых кто не съебал, просто он тупорылый и не понял кому надо половину заносить, а есть ещё второй сорт тупорылых - которые думают что ни хуя не изменится и у них статус кво, из них до счастливого пользования деньгами доживают лишь 5% - времена то меняются 
ага ебала жаба гадюку